Описание:
Германия. Бонн. 1946 год.
Ни ФРГ, ни ГДР еще нет. Вся Германия поделена на четыре оккупационные зоны, где управляют Советский Союз, Англия, Америка и Франция. В Берлине – тоже.
Везде упадок, голод, безработица, неразбериха, отсутствие перспектив и планов.
Нет жилья, одежды, электроэнергии, тепла, есть тысячи голодных и никому не нужных беженцев с востока.
В каждой зоне свои законы и порядки, установленные победителями.
Лишь в июне 1948 года двенадцать европейских государств проголосуют за объединение трёх зон (Trizone) в одну общую с названием Федеративная Республика Германии.
В силу этот документ вступит только в августе 1949.
И тогда встанет вопрос, где в этой Trizone назначить «временную столицу», пока она не вернётся на своё прежнее место.
Из всех городов-претендентов в финал вышли Франкфурт-на-Майне и Бонн.
Как же получилось, что новое немецкое правительство во главе с первым канцлером республики проголосует за маленький университетский городок на Рейне?
1. Бонн был разрушен только на 30%
2. Он находился в английской зоне, и англичане хотели иметь столицу «у себя».
3. Конрад Аденауэр приложил усилия, так как жил практически в пригороде и не хотел переезжать.
4. И ещё, Бонн был слишком незначительным и маленьким, чтобы остаться столицей Германии навсегда, на что вполне мог бы претендовать солидный Франкфурт.
Так провинциальный, никому не известный доселе городок неожиданно встал в один ряд с Парижем, Лондоном и Москвой.
В Бонне на скорую руку пишут новую конституцию, которую предстоит торжественно подписать и официально объявить действующей.
К таким важным государственным событиям город был не готов. Единственное представительное, уцелевшее и достаточно солидное здание в Бонне в тот момент был Зоологический музей – музей Кёнига.
Конрад Аденауэр, довоенный мэр Кёльна и свежевыбранный канцлер уже несколько месяцев работал в кабинете прославленного зоолога, основателя музея Александра Кёнига. Здесь, по соседству со шкафами и витринами, наполненными черепами, скелетами и сильно пахнущими чучелами животных, он работал первые месяцы своего канцлерства.
Самый красивый и просторный зал музея стали освобождать от музейных экспонатов – чучел животных. Вот только жираф был слишком большим и не проходил ни в какую дверь. Ломать любимцу боннской детворы, высоченному экспонату шею и ноги не решились, передвинули его в угол и постарались, чтобы он не фигурировал на фотографиях официального события.
Тем не менее жираф присутствовал и был, вероятно, единственным в мире чучелом – свидетелем подписания конституции вновь образованного государства.
Через пару месяцев канцлер и правительство переехали в отремонтированную виллу Шаумбург, что находилась через дорогу. В соседних виллах расположились бундеспрезидент Теодор Хойс и другие государственные деятели.
Так прямо на берегу Рейна появился правительственный район. Вот только жить государственным чиновникам, внезапно наводнившим маленький город, было совсем негде.
Чтобы убедить местных жителей брать парламентариев и прочих госслужащих к себе на постой, сдавать им комнаты, чуланы и чердаки, боннцам предложили льготный паёк: дополнительные 100 грамм в месяц стирального порошка, 200 грамм заменителя кофе (цикория) и ещё некоторые продуктовые добавки.
И, так как постоянной столицей вплоть до строительства в 1961 году Берлинской стены Бонн признавать не хотели, здесь поначалу всерьёз ничего и не строили.
Кобленцская аллея с Кобленцскими воротами стала правительственной трассой, по которой каждый день проезжали на работу члены правительства и время от времени официальные гости – правители государств, бывавшие здесь в период с 1949 по 1990 год.
Посли смерти Аденауэра эту улицу переименовали в Adenauerallee.
Одна пожилая женщина рассказывала, что когда в Бонн стали приезжать главы иностранных государства, школьников снимали с уроков, выдавали бумажные флажки и ставили вдоль аллеи, где им велели махать и улыбаться, только ни в коем случае не кричать «Heil Hitler”, как раньше.
Кстати о Гитлере, за свои 12 лет правления он 70 раз побывал на курорте Бад-Годесберг, что теперь стал одним из районов Бонна. Сейчас Бад-Годесберг знают все русские, живущие в этой земле, так как здесь находится российское консульство.
В 1989 году Бонн праздновал двойной юбилей:
40 лет - столице ФРГ и
2000 лет со дня основания города.
В 1990 после объединения Германии в Берлин переезжать захотели не все парламентарии.
320 из 638 депутатов голосовали против возвращения.
Прошло ещё 9 лет, пока в 1999 году все окончательно переехали в Берлин.
7 канцлеров и 6 бундеспрезидентов за 50 лет руководили Германией из Бонна.
Несколько министерств всё же оставили и дальше работать в Бонне, а на освободившихся площадях разместили 20 различных офисов ООН. Так Бонн стал немецкой столицей ООН.
Впервые в Бонн я попала при странных обстоятельствах.
После этого случая меня ещё пару лет преследовали ночные кошмары, будто я выхожу с туристами из автобуса и все ждут от меня экскурсию, а я понятия не имею, что это за место и как этот город вообще называется.
В жизни же случилось вот что:
Звонит шеф и сообщает, что на завтра у меня экскурсия в Бонне.
- Но я же не делаю Бонн!!!
- Знаю, но ситуация безвыходная! Почитайте о нем, а маршрут Вам покажет гид, которая будет там со вторым автобусом. Будете идти за ее группой!
Наутро подъезжаем двумя автобусами к отелю в Дюссельдорфе и видим, что на обычных туристов эти люди совсем не похожи. Солидные мужчины в белых рубашках и костюмах.
Оказалось - это мэры российских городов и их заместители! У них появилась пара часов свободного времени перед какой-то презентацией в генеральном консульстве в Бад- Годесберге и они заказали экскурсию по Бонну.
Моя первая мысль – бежать!
Но вот я в автобусе и мозг в экстремальной ситуации делает что-то невозможное.
Приезжаем в Бонн, а второго автобуса нет. Он остался где-то в пробке.
Теперь бежать уже поздно.
Начинаю импровизировать, периодически натыкаясь по пути на достопримечательности, о которых читала ночью, нахожу в конце концов даже дом Бетховена…
На мое счастье мэры, предвкушая праздничный ужин и мероприятие в консульстве, вопросов не задают и слушают в пол уха.
Даже самое ужасное имеет свойство заканчиваться. Закончилось и это.
Теперь Бонн меня больше не пугает, лишь огорчает затянувшимися ремонтами и реставрациями своих достопримечательностей.
К счастью уже можно зайти в собор и даже побродить по дворцу Курфюрстов, где с 1818 года обосновался боннский университет. Здесь так и веет далёкой студенческой молодостью.
А ещё приятно пройтись по тихой набережной, увидеть со смотровой площадки вдали Семигорье, прокатиться на кораблике.
В пятидесятых годах пожилой Конрад Аденауэр как-то сказал своей молоденькой стенографистке, что он уже не доживёт до того момента, а вот она обязательно увидит, как Берлин снова станет столицей Германии.
Она дожила до того дня, но, как и все боннцы была расстроена до слёз, что её родной город перестал быть столицей...
